О том, что Гитлер намеревался стереть Ленинград с лица земли, - общеизвестно, но что руководство СССР готовилось взорвать город на Неве с находившимися на рейде судами, до сих пор очень мало кому ведомо. 325 тысяч килограммов взрывчатки (тола,динамита) было уложено в основание предприятий и зданий различного назначения, которые по команде должны были взлететь на воздух. Превращенный в руины город вместе с домами и памятниками ушел бы в разверзшуюся бездну - как некогда Атлантида погрузилась в морскую пучину.

     Завесу над оной из страшных тайн блокадных дней удалось приоткрыть историку Виктору Александровичу Иванову, возглавляющему кафедру Санкт-Петербургской академии МВД России. На новом архивном материале (управления ФСБ по С.-Петербургу и области, ГУВД С.-Петербурга и других) он проследил, как зародился и осуществлялся план заминирования осажденного город, когда каждый из его жителей оказался сидящим на пороховой бочке.

     Сверхсекретная операция "Д"

     Документы свидетельствуют, что в конце августа 41-го года главком Северо-Западного направления маршал К.Ворошилов выдвигает стратегическую инициативу - заминировать и взорвать крупные ленинградские заводы и фабрики, электростанции и магистрали, мосты, а также Балтийский флот, чтобы они не достались наступающим войскам противника. Таким образом прославленный полководец исходил из того, что уж если фашистский сапог и ступит на эти территории, то только на дымящееся пепелище.

     Инициатива Ворошилова реанимировала забытый большевистский план, который в годы гражданской войны готовился на случай захвата Юденичем Петрограда. Замысел маршала в 1941 году нашел поддержку у руководителей ленинградской парторганизации А.Кузнецова и А.Жданова. Напуганные возможным падением города, власть предержащие вместо многотрудной работы по эвакуации гражданского населения, оборудования, промышленной продукции и сырья предпочли путь физического уничтожения ценнейших объектов. В официальных документах, скрытых не только от ничего не ведавших об этих планах ленинградцев, но даже от сотрудников городского Управления милиции, такие "специальные мероприятия" обозначались операцией "Д".

     Историк Иванов полагает, что при разработке сверхсекретных действий авторы имели в виду некое "Дно", куда после грандиозных разрушений и затоплений провалится обреченный Ленинград.

     "Полагаю, что в соответствии с данным нам заданием, - писал 3-го сентября 1941 года уполномоченный Государственного комитета обороны по спецделам В.Меркулов секретарю Ленинградского ГК ВКП(б) А.Кузнецову, - и вне зависимости от обстановки на фронте все предприятия и учреждения Ленинграда должны быть готовы к проведению специальных мероприятий".

     В эти же дни Военный Совет Ленфронта принял постановление по осуществлению разработанного Меркуловым и Кузнецовым "Плана мероприятий по организации и проведению в жизнь специальных мер по выводу из строя важнейших промышленных и иных предприятий Ленинграда на случай вынужденного отхода наших войск". Эта операция должна была одновременно уничтожить свыше 58,5 тысяч городских объектов, весь подвижной состав, все стационарные энергетические узлы и установки, кабели и железнодорожные депо, телеграфные и телефонные станции, установки водоканала и многое другое. В.Меркулов был непосредственным представителем Сталина, отвечавшим за проведение операции "Д".

     В сентябре, когда кольцо блокады суживалось вокруг Ленинграда, сталинский эмиссар прибыл на невские берега, чтобы проконтролировать, как управления и различные структуры занимаются претворением в жизнь намеченных "специальных мероприятий". Согласно плану, их осуществлением занимались Ленинградское управление госбезопасности совместно с городскими партийными и советскими органами. Непосредственную ответственность за минирование и уничтожение объектов своего района нес секретарь райкома партии. В помощь ему выделялись сотрудники НКВД, которые вместе с саперами обследовали готовящийся к уничтожению объект, выискивали в нем слабые и уязвимые места, чтобы заложить взрывчатку и при необходимости быстро и до основания его разрушить.

     Существовали специальные секретные списки, по которым осуществлялась операция "Д". А.Жданов, А.Кузнецов, начальник НКВД Ленинградской области П.Кубаткин информировали друг друга о том, сколько взрывчатки завезено в тот или иной район, как работают подрывники на Ижорском, Балтийском и других питерских заводах. Была проработана и отрегулирована система таких докладов и донесений.

     Адская машинка могла сработать по ложному сигналу

     Набирающая обороты операция "Д" оставалась тайной за семью печатями для оперативников милицейских подразделений. Об этом свидетельствуют документы, которые встретил в архивах В.Иванов, - проводя свои операции, проверки жилых и подсобных помещений, сотрудники милиции неожиданно для себя наталкивались на адские машинки различных видов и конструкций. Начальник оперативного отдела Управления милиции Петровский докладывал секретарю Ленинградского ГК ВКП (б) Смирнову, что его подчиненные обнаружили и изъяли во 2-м грузовом парке треста "Ленавтотранс" не охраняемые и закрепленные как попало 15 кг тола, 5 электродетонаторов, 16 метров бикфордова шнура, 20 метров детонирующего шнура и 5 противотанковых гранат. Эту и другие подобные находки опера расценивали как некие террористические намерения, подрывную работу агентов. На одно из таких донесений начальник УНКВД П.Кубаткин наложил красноречивую резолюцию - "Пусть не вмешиваются".

     - Намерением разнести в клочья собственными руками Ленинград и Балтфлот военно-политическое руководство страны, видимо, намеревалось продемонстрировать наступающему врагу решимость не сдавать целехонькими крупные российские города, - говорит В.Иванов. - Возможно, преследовалась цель дать поучительный урок другим регионам страны, "легко оставляющим фашистам огромные территории".

     Тем временем многие важные и неотложные оборонительные мероприятия срывались из-за несогласованности действий гражданских и военных властей. В некоторых районах были заминированы и подорваны крупные объекты и склады с боеприпасами, не имеющие никакого соприкосновения с противником. Неразбериха царила на многих крупных оборонных предприятиях и учреждениях города и области, не имеющих сведений о продвижении противника по тем или иным направлениям. Директора не знали что конкретно предпринимать, - вывозить людей и оборудование или взрывать объекты. 3-го сентября гитлеровцы находились всего в 4-х километрах от Ижорского завода, а в цехах продолжали работать 9 тысяч человек. на предприятии к тому моменту оставались 2300 тонн топлива, 17 паровозов, 120 платформ. Для немедленного разрушения заводских помещений и оборудования потребовалась бы непрерывная 9-часовая работа огромного числа людей. Случись приказ на эвакуацию - времени нужно было бы еще больше. Однако никаких приказов не поступало ни от командования ближайшей стрелковой дивизии, ни от командующего укрепрайоном, завод был брошен на произвол судьбы.

     Несмотря на усугубляющийся голод, холод, разруху, операция "Д" не только не сворачивалась, но нарастала в своих масштабах от недели к неделе, отвлекая на ее проведение огромные силы и средства. Превращаясь в огромный пороховой склад, город становился заложником любого слепого случая, какого-нибудь ложного и непроверенного сигнала. Смертоносный факел мог вспыхнуть в любом месте и в самый непредвиденный момент. Только волею судеб Ленинград не взлетел на воздух в 42-м и в 43-м, когда таких критических ситуаций возникло особенно много.

     Судьба людей была предрешена

     Как свидетельствуют архивные источники, руководство города оказалось неготовым решать сложнейшие задачи обеспечения топливом, продовольствием, медикаментами брошенного на произвол судьбы населения. Еще 25-го августа 41-го пожарный инспектор Супчев, а 27-го августа сотрудники УНКВД доносили в Смольный о необходимости срочного усиления противопожарной техникой продовольственных складов имени А.Бадаева. 8-го сентября после воздушного налета вражеской авиации грандиозный пожар охватил деревянные складские помещения, превратив в обугленную массу около 5 миллионов килограммов сахара, 10,5 тысячи килограммов растительного и 286 тысяч килограммов животного масла. Последствия пожара, говорит В.Иванов, оказались более тяжкими потому, что вместе с сахаром и другими продуктами хранилось 209 тысяч килограммов бумаги.

     Вместе с тем,считает историк, версия о том, что гибель Бадаевских складов стала первопричиной массового голода в блокаду, сильно преувеличена. Расчеты показывают, что по нормам военного времени утраченного в пожаре сахара хватило бы только на два дня, а муки, круп, табака, чая, макаронных изделий - не хватило бы и на одни сутки. Гораздо большее влияние пепелище на месте Бадаевских складов оказало на психологическое состояние горожан. Многие полагали, что в городе теперь нет вообще никаких запасов продовольствия и им уготована голодная смерть. Отчасти так и произошло: по подсчетам В.Иванова, за время блокады органами госбезопасности было установлено 2057 случаев "людоедства и трупопожирательства".

     Партбоссов весьма тревожила перспектива стихийного выступления недовольного населения города, массового неповиновения доведенных до отчаяния голодающих людей. Материалы операции "Д" свидетельствуют, что к ней привлекалось большое число негласных осведомителей, "контролирующих" армию и гражданское население. Весьма заинтересованные в информации о настроении масс, власти в то же время зачастую проявляли полнейшее равнодушие к истинному положению блокадников, их заботах и чаяниях. В.Иванов не обнаружил в архивах ни одного документа, ни одного донесения, где бы тот же А.Жданов, А.Кузнецов или П.Попов хотя бы раз коснулись того, что же будет с мирным населением, если операция "Д" дойдет до логического конца, если начнут взлетать в воздух заводы, фабрики, электростанции, мосты.

     В начале войны в Ленинграде насчитывалось чуть более 2 миллионов 800 тысяч горожан, в 44-м, в дни прорыва блокады, здесь оставалось лишь около двух миллионов человек.

     САНКТ-ПЕТЕРБУРГ.

     * * *

     Геннадий СОБОЛЕВ, доктор исторических наук, профессор Санкт-Петербургского университета

     - Обнаруженные историком В.А.Ивановым документы о минировании важнейших объектов Ленинграда и кораблей Балтийского флота в критические дни обороны города уникальны, а для историков ленинградской блокады просто бесценны.

     Из опубликованных в 60-е годы воспоминаний наркома Военно-Морского флота Н.Г.Кузнецова, начальника штаба Балтийского флота Ю.А.Пантелеева и начальника инженерного управления Ленинградского фронта Б.В.Бычевского нам было известно, что в сентябре 1941 г., когда немецко-фашистские войска находились в нескольких километрах от Ленинграда, город и корабли Балтийского флота были заминированы по распоряжению И.В.Сталина. Однако сама "Операция "Д" была строжайшим секретом не только в военное время, что разумеется, оправданно, но и еще более 50 лет после войны, что представляется уже абсурдом.

     Но как бы там ни было, историки и все блокадники наконец-то получили возможность достоверно судить о том, когда и как политическое и военное руководство страны и Ленинграда намеревалось осуществить план по уничтожению важнейших объектов в случае их захвата противником. Поэтому я не стал бы связывать идею этого плана с именем Ворошилова. Дело не только в том, что Сталин был крайне недоволен действиями Ворошилова как Главкома Ленинградского фронта, называя его паникером и специалистом по отступлению. Скорее всего, на принятие решения о минировании города и кораблей Балтийского флота повлиял доклад Комиссии Государственного Комитета Обороны во главе с Молотовым, посетившей Ленинград в конце августа 1941 года. Об этом секретном визите мы тоже узнали только в последние годы.

     И вот теперь новые документы - сверхсекретная переписка между руководителем правительственного комитета по спецделам В.Меркуловым и секретарем Ленинградского горкома партии А.Кузнецовым. Последних следует рассматривать всего лишь как главных и ответственных исполнителей "Операции "Д", но никак не ее инициаторов. Такой план не мог появиться без ведома и одобрения Сталина. Нарком Военно-Морского флота Н.Г.Кузнецов свидетельствует, что указание заминировать корабли Балтийского флота он получил лично от Сталина.

     Познакомившись с деталями "Операции "Д", читатели, в особенности пережившие войну и блокаду, испытают огромное облегчение от того, что адскому плану не суждено было сбыться. И в этом была заслуга защитников Ленинграда, отстоявших свой город в кровопролитных боях. К великому сожалению, за это пришлось заплатить высокую цену: сотни тысяч воинов остались навсегда лежать у стен города, а около миллиона мирных жителей погибли от голода, обстрелов и бомбежек.

     * * *

     Даниил ГРАНИН

     - Документы, обнаруженные Виктором Ивановым, создают новую картину того, что готовилось в Ленинграде. Когда мы с Алексеем Адамовичем работали над "Блокадной книгой", то блокадники говорили нам, что их заводы и учреждения подготавливали к взрыву. Известно также указание Сталина адмиралу Кузнецову подготовить к взрыву корабли Балтийского флота. Недавно было опубликовано секретное Постановление Военного Совета Ленинградского фронта о мероприятиях по уничтожению 140 важнейших предприятий и учреждений. Но то, что сообщает В.Иванов, - совсем иное дело. Это общий план тотального разрушения города. Взорвать 58 тысяч объектов (из чего складывалась такая цифра?) - значило превратить весь город в руины.

     Этот план смыкается с планом Гитлера сравнять Ленинград с землей и полностью уничтожить непокорный город. Подобная акция привела бы к гибели всего населения блокадного Ленинграда, людей ведь не собирались предупреждать, вывозить, эвакуировать, да и не было таких возможностей. Идею свою Ворошилов выдвинул в конце августа 1941 года. А проект Постановления Военного Совета был готов в начале сентября. Кольцо блокады еще не сомкнулось. Войска отходили с боями к Пушкину. Войска были полны решимости отстоять город во что бы то ни стало. Сопротивление возрастало.

     Мне пришлось участвовать в боях за Алексадровку, за Пушкин. За все годы войны не помню столь упорных ожесточенных боев. Наступление противника было сорвано. Тем временем получается, что командование готовилось к "вынужденному отходу наших войск". Подобная "предусмотрительность" вряд ли способствовала успешной обороне. Если все это так, то становится понятным, почему городские власти не готовили запасов продовольствия. Они были заняты минированием. Знай мы о том, что творится за нашей спиной, наверное сочли бы тогда это предательством. По своей сокровенной сути подобный план иначе назвать нельзя.

     Несколько лет назад Виктор Астафьев высказал мысль о том, что следовало бы объявить Ленинград открытым городом - тогда удалось бы избежать трагедии блокады. Это опущение казалось мне невозможным, я знал приказ Гитлера и приказ генерала Гельдера - Ленинград стереть с карты мира. Город не мог надеяться на снисхождение гитлеровцев. И вот теперь оказывается, что та еж участь ожидала ленинградцев от своих. Найденные документы, разумеется, нуждаются в тщательном изучении истории.

     Спустя полвека с лишним мы все еще не знаем подлинной истории Великой Отечественной войны. Завес тайны скрывает то позорное, что творилось за спинами воюющих солдат.